ПЛАНЕТА ОТКРЫТИЙ

Меню сайта

Не знаю.

Не знаю потому, что никогда не задавала себе этого вопроса. Не было повода. Да и зачем. Призрачная нереальность грез не приносит ничего, кроме разочарования. Мы воображаем себя (иногда даже больше чем) хозяевами мира, а потом либо просыпаемся в маленькой квартире, либо возвращаемся к реальности из-за чего-то материального или физического, что, по сути, одно и то же.

Мечта – это всегда бегство. А бегство равносильно признанию себя побежденным. Даже без боя. Значит, как бы мы не играли, наша партия заведомо проиграна.(?) И не играет сути, какие фигуры – мы или подвластны нам: черные или белые? Проигрыш.

Так я считала. До того момента.

Мечты – самая обманчивая суть. Зови, не зови – даже трава не шелохнется.

Или же мечта врывается в твою жизнь, наплевав на приветствия, стук в дверь и вопрос «Можно?». Врывается, мнет, ломает, коверкает устоявшуюся жизнь или то, что носит это название, разметает по углам, бьет на грани блестящие осколки и оставляет внутри тугой, свернувшийся комок. Мелькнет, оставит руины и невесомое «А вдруг?» и исчезнет навсегда.

Ты застываешь в этом, это причиняет боль, невыносимо и приятно одновременно. А самый большой страх – потерять, лишиться этого.

Васильковые глаза лежат на сердце холодной, тяжелой, но такой приятной тяжестью.

Случайностей не бывает.

Да? Неужели? Чем же тогда я заслужила полное опровержение всему, во что верила.

Как часто мы слышим – нет, не бывает, невозможно и нереально. Господа, это глупые и безосновательные слова. Мы отказываемся верить в то, чего не понимаем.

Вечер. Призрачная грань из Света во Тьму. Еще  одна аксиома непостоянности и изменчивости мира. Переход возможен. Верь или не верь в него – он есть. Изменения. Неподвластные, но признанные. Одна из противоположностей ткани естества, факт перехода одного в другое, вечное течение жизни.

Неповторимое, вечное, такое осязаемое; как звук, как взгляд.

Никогда не питала фантазий на счет себя. Я не Миссия, не Карающий Меч, и уж тем более не самый лучший представитель людей. За какие достоинства или грехи ты разломил мою жизнь?

Ты просто выпал из воздуха в углу комнаты, хрупкий, натянутый нерв, человек (или нет), с жидким солнцем волос и бесконечной бирюзой вместо глаз. Ты был бы ангелом, будь у тебя крылья и силы подняться с колен, богом, если б не ужасная рана у левого плеча и не катящиеся по матовой коже кровавые капли, так похожие на рубиновые бусы, вино хорошей выдержки, текущее и уносящее жизнь.

Мечты врываются, порой не так, порой не те…

Не знаю, кем нужно быть, чтобы причинить тебе боль. Она застыла в твоих глазах, растворяясь в них, становясь ими. Ты с ненавистью смотришь на мир, замыкая вокруг себя разорванный, разбитый, как отныне моя жизнь, кокон.

Два белых пятна, шипение сквозь сжатые зубы. Их маски – зеркала, в глазных прорезях – пусто.

Какая жестокая ирония в их белых одеждах.

Ты рвешь реальность, из последних сил, но тщетно. Моя израненная, сломленная мечта, ты проиграл свою партию, окончил роль в этой безумной пьесе. Осталось достойно сойти с подмостков.

Четыре руки сжимают тебе плечи. Загнанный, бешенный, мученский взгляд из-под золотой челки, последний взгляд в темный зал, прежде, чем упадет занавес.

Вы исчезли, все трое.

Осталась я, разбитая в клочья мечта и винные пятна крови на полу.

Обнадеживающее «а вдруг» умерло вместе с тобой, оставив лишь запах лимона, морского бриза и такого пугающего, белого хлора…